Где он?
И — кто?
И существует ли он
вообще?
...Он идет по Росси. Мимо Александринки. В длинно­полом пальто и с тростью. На глазах изумленной пуб­лики, рассекая тростью тол­пу. Трость впереди. Роман-цов — сзади.
Недавно в кулуарах слу­чилось примерять образ «шаляпинской шубы». По­дошла одному. Стржельчи­ку. И это неправда. Послед­ний ходит в кепке и куртке. Шуба — это для Романцова. Он приталит ее — и в театр. Шуба снаружи. Романцов — внутри. Впереди — трость.
С чувством глубокого соб­ственного достоинства. И это отдельная тема. И эта: к Романцову сегодня (одному из немногих) приставим твердый знак. В том смы­сле, что РоманцовЪ. Без этой отметки имя его на афише выглядит стертым.
Он скользит по Росси, мимо Александринки — к Фонтанке. В театр. Где ино­гда еще служит. Никнут полы пальто, спотыкается трость. Он протискивается вовнутрь и плетется по лестнице. У него сегодня спектакль. Твердый знак отклеивается и провали­вается в щель.
...Сплотное м-м-м. Се­годня Александр Романцов
в театре — это сплошное м-м-м.
БДТ. Нушич. «Скорбя­щие родственники». Роман-цов — Мича. Двигает рояль. Ночью и в одиночестве. Са­мозабвенно. Потом сереет и исчезает.
БДТ. Дюрренматт. «Ви­зит старой дамы». Роман-цов — художник. Бегает с топором. Потом краснеет и исчезает.
БДТ. Радзинский. «Те­атр времен Нерона и Сене­ки». Романцов — Сенека. Бледнеет сразу. Потом ис­чезает. •
...Говорят, если бы «Аго­ния» Элема Климова вышла на экран вовремя, судьба Романцова (Феликса Юсупова) сложилась бы иначе. Не знаю. То есть, может быть. Но — не знаю. В том смысле, что Роман-цов и кино (следует перечи­сление ролей) — это от­дельная тема. И эта: на экране у Романцова всегда бумажные глаза. А вот сы­грай он вчера в БДТ Тарел-кина, сегодня Осипа, Мане-фу, наконец... Но об этом -не принято. А почему? Ду--мая о Романцове в театре, все время нарушаешь непи­саный критический этикет. Хочется спрашивать.
Ему 20. На ТВ играют «Педагогическую поэму» Макаренко. Романцов вы­глядывает из-за чьего-то плеча, нехорошо блестя больными глазами. Его по­пробуют обучить челове-ческому языку и правилам общежития. Он поежится, поершится, развернет ла­дошки. Ничего не получит­ся. Тогда он вытащит ножик и покажет. И уйдет, на ходу заворачиваясь в беспри­зорную доху, как в гароль-довский плащ.
Ему 30. На «Мосфиль­ме» Климов снимает «Аго­нию». Романцов растирает руками чужое юсуповское лицо, покусывает тонкие гу­бы. Рыжие огоньки пляшут по нарядной рубашке Рас­путина, отражаясь на мато­вом юсуповском лбу. Рвота разорвет Юсупова попо­лам. Романцов поднимется
в воздух. И всплывет к по­толку, растворясь от тоски в сырых стенах подвала. И только отслоившееся княжье лицо застынет в зеркальной мути.
Ему 40. На «Ленфиль-ме» Огородников снимает «Бумажные глаза Пришви­на». Над Петрополем на ве­ревках парит Иосиф Висса­рионович. Огородников ме­шает варенье из вишен 37-го года. Романцов припля­сывает на снежке прошло­го, румяный и пьяненький. Болтается в тонком осен­нем пальто пугалом, распя­тым на швабре. Софит выж­жет ему глаза. Руки зало­мит от зажатого револьве­ра. Все сдвинется. И по­едет. Он выйдет из-за угла «Ленфильма», споткнется о распятое существо с нарисо­ванными глазами. Это ты? Я... Он повернет свое мерт­вое лицо к фонарю, перешаг­нет через пустое пальто на снегу, быстро сядет в мобиль и провалится в темноту. У него сегодня капустник.
...Говорят, если бы не ка­пустники Вадима Жука, мы бы никогда не узнали, что такое Александр Романцов на сцене. Не знаю. То есть, может быть. Но — не знаю. В том смысле, что Вадим Жук и К° — это не Кугель. Не Балиев. Не А. Белинский. Ва­дим Жук и К° — это «Синяя Блуза»
демократии. Роман­цов, поющий про социаль­ные беды России, — это тень отца Гамлета на Верховном Совете. Он сощурит близо­рукие глазки, спутается в тексте, взглянет на ножки артистки Пярсон, поглядит в тетрадку с размашистой надписью: «РоманцовЪ», го­лося как протодьякон. Но стоит Жуку отвернуться, он потрет от удовольствия ру­ки, подтолкнет себя в спину, ущипнет за бок, задребез­жит, побарабанит пальцами, обернется Константином Сергеевичем, чертом, Фаго­том. Смех задушит его и ра­зорвет пополам. Он повис­нет тряпичной куклой, вце­пившись в кулису. Подойдя к себе сзади, потреплет за руку. Чего? Пора кланяться. Ты или я? Ну, иди ты...
Говорят, в последнее время у него все налажи­вается. Он много играет. Не знаю. В арсенале кино нет нужной детали, той на­стройки и частоты, что успеет зафиксировать его на экране. На экране остается лишь тень, оши­бочно принимаемая за Романцова в роли.
А вот сыграй он сейчас... БДТ, мечтающий сегодня о «Петербурге» Андрея Бело­го, ошибается. Их дело «Мо­сква». Пусть они только ре­шатся, а Романцов уж сы­грает. И Мандро, и Грибико-ва, и Кавалькаса, и княжну Китайскую. Забудется, наша­лит, смешает воду и кровь и исчезнет, кутаясь в темный плащ рыцаря,, который когда-то неудачно сострил.
Елена ВЕСТЕРГОЛЬМ Моск. наб. 1991. № 12;
ФОТО Б. Стукалова

Фото Б.Стукалова

Да!!! Очень хорошая , правдивая, добрая статья )

)))))))))))))))